С капитаном Зараки время летит незаметно
Неизвестно, когда руки дойдут до дорабтки фика, написанного на БФ, скорее всего - очень нескоро. Поэтому пусть повисит здесь. Был известен как A linea.
Читала отзывы, к слову, охреневала. Написала про мудака - назвали святым
Драко, как выяснилось из одзовов, проституцией на жизнь зарабатывал, Альбус Малфоя трахнул... /возмутившись/ Когда успел?!
Название: С чистого листа
Автор: Пухоспинка
Вычитка: Тория
Жанр: романс
Пейринг: АСП/ДМ
Рейтинг: NC-17
Категория: слэш
Отказ от прав: Все права на персонажей принадлежат Дж. Роулинг. Данное произведение создано исключительно в личных развлекательных целях и не влечет за собой коммерческой выгоды
Саммари: никогда не поздно начать новую жизнь и исправить старые ошибки
читать дальшеПонимание, что жизнь нужно как-то менять, пришло в тот миг, когда Альбус в очередной раз поссорился с Лиз.
Точнее, она с ним поссорилась, а Ал просто психанул. Это случалось все чаще, Альбус не знал, как себя с ней вести. Каждая встреча превращалась в хождение по полю, заросшему дьявольскими силками. Но, в отличие от силков, совершенно невозможно было угадать, что не понравится Лиз в очередной раз. Сначала Ал думал, что их отношения напоминают маггловские качели – за падением обязательно последует головокружительный взлет. Но со временем все больше убеждался, что это походило на трясину, в которой он увязал тем глубже, чем больше дергался. Если раньше Алу хватало совы с крошечной запиской «Я больше не обижаюсь, скучаю, жду», то в последнее дни обида все дольше и дольше грызла сердце, он прятал раздражение за натянутой улыбкой, и в то же время понимал, что не может оставить Лиз без своей поддержки. Каждый раз, глядя на ее сумасбродства, Альбус вспоминал известное «Мы в ответе за тех, кого приручили». Лиз была похожа на бездомного котенка – кусалась и царапалась, но отчаянно нуждалась в защите.
Решение обрубить отношения пришло во время очередной ссоры. Ал позвал Джеймса на ужин, но Лиз заявила, что если Альбус хочет остаться с ней, он должен сию секунду написать брату и попросить его не появляться. «Мне надоело, что ты вечно все решаешь без меня», – заявила она и сунула в руки Алу телефон.
Альбус не помнил, как убрался прочь, с отчетливым горьковатым привкусом понимания – между ними действительно все кончено. Он не знал, почему именно это, по сути, пустяковое требование оказалось последней каплей, но ощущал, что собственное решение окончательное и обжалованию не подлежит. Хотелось то ли биться головой об стену, то ли выть, и он несколько секунд стоял, всматриваясь, куда его занесла бесконтрольная аппарация.
Голые руки покалывало от противных острых капелек, и Альбус вспомнил, что сбежал в чем был – джинсах и безрукавке. Возвращаться домой он не собирался, а идти к родителям – пока не готов.
В чистеньком переулке фонари неярко освещали мокрый от моросящего дождика тротуар. На пороге неприметного заведения со строгой вывеской «Белое озеро» стоял, пошатываясь, маггл. Он рылся в карманах, роняя на мокрый асфальт ключи, бумажник, носовой платок и бормоча извинения… При этом он старался держать спину ровно, а голову – высоко поднятой. Наверное, это врожденное – быть мертвецки пьяным и одновременно блюсти внутреннее достоинство. Получалось плохо, но сам факт.
Маггл обернулся, и Альбус тряхнул головой, отгоняя наваждение. На секунду ему показалось, что перед ним Скорпиус. Наверное, так бы тот выглядел лет через двадцать.
В памяти всплыла старая история, начавшаяся, когда Альбусу было тринадцать. Тогда вокруг семьи Малфоев разгорелся очередной скандал. В этот раз их никто не обвинял в пособничестве темным силам или сокрытии доходов, а потому все выглядело очень загадочно. Взрослые ничего не говорили, Скорпиус Малфой ходил еще более прямой и надменный, чем обычно, а тетя Гермиона ударила Хьюго по губам, впервые на памяти Ала. Как она сказала – чтобы не повторял за мерзавцами и идиотами, а научился думать своей головой.
Через пару месяцев все утихло, а еще через год Альбус узнал, что дедушка и бабушка Скорпиуса переехали во Францию, а его отец покинул волшебный мир. В последнее верилось с трудом, однако подслушанный разговор родителей не оставил сомнений – Драко Малфой решил поселиться среди магглов. Как понял Альбус, это было связано с той самой историей.
Приперев Скорпиуса к стенке, Ал выяснил, что отец бросил их уже давно, они совсем не общаются. Первое время Скорпиус регулярно посылал письма, но они неизменно возвращались.
Не добившись от приятеля, почему чистокровный маг принял такое дурацкое решение (сам Ал не представлял, как можно отказаться от волшебного мира) и что произошло в действительности, Альбус выкинул из головы Малфоя-старшего вместе с его странностями. В конце концов, вокруг было столько увлекательных вещей, которыми стоило заняться.
Все это пролетело в голове со скоростью снитча, и Ал смотрел на человеческий обломок магического мира с жалостью и непониманием.
Драко Малфой попытался наклониться за оброненными вещами, не удержал равновесие и упал на колени. Ал решительно шагнул вперед и подхватил под мышки безвольное тело. В ту же секунду тяжелая дверь медленно открылась, и в образовавшуюся щель выглянул грузный усатый маггл. Увидел Ала, он удивленно приподнял брови, перевел взгляд на Драко Малфоя и раскрыл дверь шире.
– Вы бы присматривали за ним, юноша, – проворчал он, – дело молодое, конечно, но нельзя же так… Пятый кабинет, как обычно.
Ал обхватил съезжающего по нему Драко Малфоя и потащил внутрь. В заведении играла тихая музыка, приглушенный свет приятно радовал глаз, и Ал расслабился. Пожалуй, это то, что нужно. Маггл проводил их до кабинки, в которой едва помещался столик и мягкие диванчики.
Малфой-старший тяжело рухнул на сиденье, увлекая за собой Ала, и затих, едва ощутимо дыша куда-то в шею запахом коньяка. Через какое-то время ему, похоже, стало неудобно, он повернулся к Альбусу всем корпусом, обхватил за талию, уткнулся в плечо и заснул.
С тоской проводив взглядом бесшумного официанта, поставившего на стол мясо и бутылку вина, Ал устроился поудобнее, оперся о плечо Малфоя подбородком и сам не заметил, как задремал.
Из зыбкого полусна его вытянуло томное возбуждение. Член стискивала горячая влажность, пронимая до кончиков пальцев. Ал изумленно смотрел на светловолосую голову, склонившуюся над его пахом. Драко Малфой то вбирал член в рот до упора, то отстранялся. Его глаза были закрыты, а лицо выражало непонятную сосредоточенность – как будто он прислушивался к ощущениям. Ал дернулся, кончая, оттолкнул Малфоя и, пачкаясь в собственной сперме, аппарировал прочь.
Оказавшись рядом с домом родителей, он привалился к стене, съехал на землю и запрокинул голову, ловя языком частые капли дождя. Стало понятно, почему Малфой-старший покинул магической мир. Если что-то такое открылось, ему бы не дали жить – и, наверное, не давали. Ни ему, ни родителям, ни Скорпиусу. Мысль о приятеле заставила его подняться и направиться в дом.
Мама возилась на кухне, и Ал прошмыгнул в свою комнату – меньше всего ему сейчас хотелось отвечать на вопросы. Набросав на клочке бумаги письмо Скорпиусу, он, не раздеваясь, завалился на кровать. Снилось худое лицо и усталые, абсолютно трезвые глаза.
Из сна его выдернула сова, возмущенно клюнув в руку. Отогнав наглую птицу, Альбус забрал пергамент и прочитал написанные резким, угловатым почерком строчки: «Нет. Не искал. Он решил, что мы ему не нужны. Пусть проваливает». Закинул руки за голову и уставился в потолок, а потом уселся сочинять послание для Лиз с просьбой о встрече.
Если бы Альбус верил в существование Ада, Тартара и Геенны вместе взятых, он бы решил, что это оно. После разговора с Лиз на его голову обрушился поток проклятий. Вопиллеры, то с признаниями в любви, то с изысканнейшими оскорблениями, летели к Алу каждый час, от головной боли не помогали никакие зелья. Мать разводила руками, а пришедший с работы отец, после пятого вопиллера подряд, молча развернулся и накрыл дом щитом, проворчав, что хочет покоя.
Собираясь за вещами, Альбус влил в себя тестралью дозу успокоительного зелья. Может быть поэтому он ничего не чувствовал, глядя на заплаканное лицо Лиз. Терпеливо выслушал длинную речь о разрушившем ее жизнь мерзавце, на которого угробили лучшие годы, здоровье и магическую силу. Сочувственно покивал на справку из Мунго о нервном срыве и предписании покоя, собрал то, что было не разбито и не сломано, уменьшил и закинул в спортивную сумку. Когда уходил, в спину полетело с десяток проклятий, которые родители снимали три дня. Внутри была страшная пустота, а с ней вдруг неожиданно пришла легкость – как будто вырезали опухоль. Место раны болело, но выздоровление было не за горами.
О Малфое-старшем Альбус вспомнил, когда поиски новой квартиры занесли его в тихий уголок Лондона, похожий на тот самый переулок. Сердце кольнуло беспокойством – как будто та давняя встреча наложила на Ала очередное обязательство. Кое-как распрощавшись с агентом, он завернулся в чары невидимости и аппарировал к знакомым стенам.
Двери открывались и закрывались, впуская одиноких посетителей, Альбус ждал, сосредоточенно всматриваясь в проходящих магглов. И все равно чуть не пропустил Драко Малфоя. Высокий, холодный человек в серой тройке ничем не напоминал изрядно нетрезвого джентльмена, встреченного пару месяцев назад. Распахивая дверь, он сдержанно кивнул кому-то в глубине помещения и скрылся с глаз. Ал моргнул, хватаясь за палочку, а потом тихо проследовал за ним.
Внутри ничего не изменилось, разве что людей было поменьше. Альбус повесил на Малфоя заклятье слежки и, довольный, вернулся домой. Надо было рассказать Скорпиусу об отце, но Ал сомневался – стоило ли? Впрочем, чары сообщат, если с Малфоем-старшим что-нибудь случится.
С тех пор Альбус завел привычку утром и вечером проверять, все ли у того хорошо. Иногда, раз или два в неделю, он приходил в клуб убедиться, что с Драко все в порядке. Он устраивался за дальним столиком, доставал ноутбук, накладывал чары отвода глаз и читал очередной нудный учебник.
Иногда, очень редко, к Драко подходили мужчины. Альбус не пытался выяснить, кто они такие и что им нужно. Достаточно того, что один раз он решил узнать, что происходит в кабинете. Распластанное тело на столе, белые ягодицы, худые ноги с болтающимися на коленях штанами, тяжелое размеренное дыхание, чавкающие удары и запах возбуждения. Ал, словно околдованный, смотрел, как в растянутом отверстии исчезает обвитый венами член, большие грубые руки мнут бедра, и облизывал враз пересохшие губы. Тогда он снова чуть не сбежал, чуть не плюнул на нелепый долг, тот, который заставил ввязаться во все это безумие. Какое одиночество нужно глушить вот так – грязно и бессмысленно?
В голове было совсем пусто, от увиденного шумело в ушах, Ал сидел и бездумно рисовал узоры на салфетке. Драко Малфой покинул кабинет через полчаса, как всегда подтянутый и аккуратный – идеальные стрелки на отглаженных брюках, небрежно повязанный на шею платок и белоснежные манжеты, выглядывающие из рукавов.
Тогда Альбус решил больше не появляться в «Белом озере». Воспоминание о той, давней встрече стало больше походить на сон и казаться дурацкой ошибкой. Специфические пристрастия есть у всех, а ненормальная ответственность за отца старого друга, родившаяся в момент первой встречи, никому, в общем-то, не нужна. И отнимает кучу времени.
А через две недели нарушил свое же обещание, появился в клубе с ноутбуком под мышкой и твердой уверенностью, что этот раз – последний. Малфоя не было так долго, что потягивая в ожидании ядовито-синий коктейль (страшно даже предположить, что намешали туда магглы), Ал всерьез заволновался. За последние полгода он выучил расписание Драко наизусть: вторник и пятница – дни посещений, раз в месяц – секс со случайным партнером.
Альбус уже засобирался домой, расстроено размышляя, что зря снял в прошлый раз поисковые чары с подопечного, когда увидел, как тот быстро шагает к своему столу. Плюхнувшись обратно, Ал настороженно всматривался в захлопнувшуюся дверь кабинки. А потом проводил взглядом официанта, пронесшего к Малфою бутылку виски.
Когда Альбус заглянул в кабинку, Драко сидел, поставив локти на стол и свесив голову между рук. Поднял мутный взгляд, облизал губы и тихо пробормотал:
– А, пришел…
Драко потянулся к его лицу, потрогал губы, обвел линию подбородка – так аккуратно, словно боялся сломать, и Альбус, вздохнув, сел рядом, обнимая худые напряженные плечи. Малфой дрожащими пальцами распустил галстук, Ал видел, как ходит на горле крупный кадык, а по виску скатывается капелька пота.
Чужая ладонь покружила, погладила между ног, нетерпеливо дернула молнию и нырнула в трусы, высвобождая член. Ал осторожно отодвинул настойчивую руку и попытался отстраниться.
– Пожалуйста, не уходи, не надо… – горячий шепот обжег ухо, Драко сполз на пол и уткнулся лицом Алу между ног, вбирая в рот мягкий член. Альбус дрожащей рукой погладил светлый затылок – было неловко, смешно, мокро и немного неуютно. И жалко до слез одинокого и совершенно больного человека. Но отвращения и страха, которые накрыли Альбуса в прошлый раз, не было и в помине. Собственное возбуждение казалось чужеродным, как будто Алу заморозили все ощущения выше пояса. Где-то там, далеко внизу, Драко Малфой брал его член в рот глубоко, до самого горла. Альбус, словно загипнотизированный, отмечал биение своего сердца, нарастающее давление на головку, мягкие светлые волосы под собственными ладонями и оргазм, заставивший вцепиться в Малфоя. Драко безвольно опустился на пол, зажмурившись, а Ал, кое-как застегнув джинсы, аппарировал прочь.
Эти встречи стали напоминать какую-то сумасшедшую игру, в которой Альбус увязал все глубже. Он садился за столик, дожидался прихода Драко, смотрел, как он сидит на обычном месте – читает газету или что-то пишет. Когда к Малфою в кабинку заходили «гости», и узорчатые двери скрывали происходящее от посторонних глаз, Ал собирал вещи и исчезал. Иногда, очень редко, Малфой приходил, чтобы пить. И тогда Альбус закрывал ноутбук, вытирал о джинсы вспотевшие ладони и тихо проскальзывал в кабинку. А после трусливо сбегал, оставляя Драко в пропахшей потом, спермой и алкоголем комнатке.
Но в этот раз все было иначе. Малфой задерживался, и Альбус аппарировал на улицу. И сразу же натолкнулся на мертвецки пьяного Драко. Он стоял, цепляясь за столбик ограждения, и пытался рассчитаться с таксистом, теряя содержимое карманов. Мелкий мартовский дождь стучал по капоту, ощущение де жа вю было такой силы, что у Ала потемнело в глазах. Он обогнул Драко, склонился к таксисту, сунул ему деньги и тихо сказал:
– Отвезите нас обратно. Мистер себя… плохо чувствует.
Таксист понимающе хмыкнул, дождался, пока Ал соберет рассыпавшуюся мелочь, и распахнул дверцу. Когда машина тронулась, Драко тяжело навалился на Альбуса и заснул, дыша неглубоко и прерывисто. Они остановились напротив небольшого дома, и Ал разбудил Драко.
Тот нетвердыми шагами двинулся к подъезду, постоянно оглядываясь и прикасаясь к Алу, будто боясь, что он растворится. В лифте Малфой снова заснул, и Альбусу пришлось трясти его, чтобы узнать номер квартиры. В ключах он копаться не стал, отперев замок простой алахоморой, втащил бесчувственного Драко в темную прихожую, где того начало рвать – сначала сухо, потом желчью.
Альбус раздел содрогающееся в спазмах тело, отлевитировал в ванную и врубил ледяную воду. От нее бледная кожа сразу покраснела, потом побелела, но Альбус усиленно растирал безвольное тело. Вытащив Драко из ванной, он завернул его в полотенце и устроил на кровати, для верности накрыв еще и одеялом. Замерзший, мокрый с головы до ног, Ал рухнул в кресло и набрал сообщение Джеймсу.
Сова с отрезвляющим, согревающим и сонным зельями прилетела через полчаса. А с ней – едва слышный вопиллер-шепот от брата, разносящего в пух и прах привычку Ала просить самые неожиданные вещи и непременно – посреди ночи.
Альбус отмахнулся от вопиллера, рассыпавшегося серыми лепестками по полу, приподнял Драко, разжал ему челюсть и влил, один за другим, три пузырька. Малфой резко выдохнул, сведенные плечи расслабились, и он заснул тяжелым, глубоким сном.
От высушивающих чар джинсы встали колом, неприятно царапая кожу, и Ал сбросил их, оставшись в одних трусах. Поискал какую-нибудь домашнюю одежду, но в шкафу висели только костюмы и рубашки. Он махнул рукой и пошел исследовать квартиру. Две большие комнаты и кухня, прихожая – вот и все жилище бывшего мага. В туалете обнаружился «Пророк» трехмесячной давности, а на антресолях, куда любопытный Ал сунул нос – старый «Нимбус».
Плазменный телевизор, книги, современная кухня и чистота… На холодильнике висела, прижатая магнитом, записка: «Мистер Мастерс, я купила продукты, сдача на столе. Если что понадобится – позвоните. М.». Домохозяйка? Или домработница? Неважно. Альбус смахнул записку в ведро и залез в холодильник – кефир, овощи, полбатона колбасы, салат, который он выбросил безжалостной рукой, несколько яиц и куча открытых соусов. Похоже, зря он вообразил, что за Драко нужно присматривать только два дня в неделю.
В спальне, кроме кровати, шкафа с одеждой и письменного стола, ничего не было. Альбус сел в удобное кресло, пытаясь представить себя на месте хозяина квартиры. Малфой-старший много писал в «Белом озере» и все уносил с собой. На столе стояла тяжелая бронзовая чернильница и не оказалось ни одного клочка бумаги. Ал поднял перо, и с его кончика на полированную поверхность стола упала жирная капля.
Это было похоже на того Малфоя, которого он узнал за последние полгода – иметь современную кухню, пользоваться услугами домработницы, трахаться с мужиками, носить костюм даже дома, писать пером и чернилами. Альбус рассеянно дернул верхний ящик стола и достал мелко исписанный лист. Вспомнив почерк Скорпиуса, Ал усмехнулся – сын с отцом даже в этом оказались похожи.
«Здравствуй, ребенок. Наверное, хорошо, что ты никогда не получишь моих писем. Мне слишком тяжело держать в себе некоторые вещи, а тебе их точно знать не нужно. Например, что твой отец начал сходить с ума. Вымышленный любовник – это отвратительно. У него зеленые глаза и лохматые волосы: привет из далекой юности. Никогда бы не подумал, что подсознание сыграет со мной такую шутку, всегда терпеть не мог Поттера. Но он дает мне силы продержаться в кошмаре одиночества еще немного….»
Альбус медленно отложил выбеленный пергамент и потянулся за следующим. Послания Скорпиусу – написанные и неотправленные. Вся жизнь Драко Малфоя среди магглов. Ал выхватил самый нижний лист.
«…прости, сынок, но так будет лучше. На тебе и на твоей жизни достаточно пятен из-за судьбы сумасшедшего отца. Я вечно выбирал не ту сторону. И, как выяснилось, «не ту» ориентацию. От клейма Пожирателей мы избавились, и я не хочу, чтобы взамен у тебя появилось клеймо «сын педика». Я так скучаю…».
Первым порывом Альбуса было сгрести все письма в охапку и отправить Скорпиусу. Он вспомнил шестой курс, спальню мальчиков и склонившуюся над столом друга. Когда Ал подошел узнать, что за послание тот строчит, Скорпиус на мгновение прикрыл лист, а потом отложил в сторону, хмуро вертя в руках перо: «Пишу отцу. Ну, вдруг он когда-нибудь придет… А я ему отдам».
Ал осторожно уложил исписанные листы в ящик, очистил стол от начавшей подсыхать кляксы и пересел на кровать. Драко дышал глубоко и ровно, морщинки на переносице разгладились, а Альбус задумчиво смотрел, как за окном сереет рассвет.
Сон Драко становился все беспокойнее, и Ал отправился на кухню. Он точно помнил, что после отрезвляющего накатывал жуткий голод. Альбус начал колдовать над плитой, решив не изобретать метлу, а приготовить большую яичницу. На сковородку полетело все, что Ал нашел в холодильнике и признал съедобным. От запаха жареной колбасы и крошечного кусочка копченой грудинки потекли слюнки.
Альбус резко развернулся, чтобы метким броском отправить скорлупу в мусорное ведро и замер, натолкнувшись на холодный изучающий взгляд. Интересно, как он смотрится со стороны – в трусах и футболке, на чужой кухне, с руками, выпачканными соусом …
– Мммм, доброе утро? – Ал все-таки бросил скорлупу, промахнулся, вытащил палочку и со вздохом убрал мусор. – Никогда не получалось кидать метко, – пожаловался он, – а вот Джеймс умеет. Сейчас будем завтракать.
Они ели горячую яичницу, запивая зеленым чаем с сахаром, жмурились на встающее солнце, заливавшее стеклянно-хромированную кухню нежно розовым светом, и молчали. Когда тарелки опустели, Драко открыл рот, но Ал его опередил:
– Знаешь, у меня есть друг. Ну, случается такое с людьми. Однажды его отец пропал. Мой друг регулярно писал письма, надеясь, что когда-нибудь он покажет ему их. И отец поймет, что он зря его бросил, потому что… потому что он очень хороший сын, такие сыновья на дороге не валяются, он бы все понял и простил, конечно, и тогда отец ужасно пожалеет обо всем…
Ал замолчал, опустив голову и размазывая по своей тарелке остатки соуса. Драко сидел молча, бессмысленно глядя в залитую лучами восходящего солнца стену. Хотелось тряхнуть его, вырвать хоть какую-то реакцию, заставить заговорить, да хотя бы накричать…
– В общем, я имел ввиду… Короче, иногда нужно просто поговорить. Или написать. И тогда может решиться куча проблем.
Хриплый голос разорвал тишину. В нем было столько боли, что Альбус сжался.
– Ты не понимаешь, что несешь. Когда тебе вслед плюют и говорят, что щенок от кобеля не далеко уйдет, когда семью не пускают в лавки, потому что кто-то сказал, будто пидорасы наводят порчу, когда тобой пугают детей… Я потратил год жизни и половину состояния, выкупая все снимки и вырывая у болтунов нерушимую клятву.
– Твой сын любит тебя. Он пишет такие же дурацкие письма, которые отправляются в дальний угол, и ждет, когда ты вспомнишь о нем. Думаешь, он отказался бы от тебя из-за… этого?
Альбус так и остался сидеть на кухне, когда Драко вышел. Уханье совы, хлопок аппарации, взволнованные голоса… все это скользило мимо сознания. А высветившееся на экране мобильного сообщение от Скорпиуса «Эй, мы встретились с отцом» заставило сердце сжаться. Он ведь сделал то, что был должен? Помог, присмотрел… теперь все будет в порядке. Так почему же так не хочется отпускать, почему чувство ответственности за этого человека, душившее последние полгода, не пропадает, заставляя перебирать в памяти ненужные сведения: проследить, чтобы не пил – не с его здоровьем, не трахался с кем попало, правильно питался…
Когда в кухне вновь появился Драко, Альбус принял решение.
– Мистер Поттер.
– Ал.
– Ал. Спасибо. Я хотел сказать… в общем, если вам понадобится компания…
– Мне кажется, одиночество – это такая штука, которая может настигнуть любого. Неважно, согревает тебе кто-то постель или нет. Я два года жил с любимой женщиной и большую часть времени чувствовал себя одиноким.
– Ты хочешь остаться?
– Ну, должен же кто-то готовить тебе завтрак. А там посмотрим. – Ал закинул грязную посуду в мойку и улыбнулся, чувствуя, как в груди разливается тепло: – Да и минеты ты делаешь лучше, чем мои подружки.
Может быть, Лиз была права, и он, Ал Поттер, недочеловек – не умеет любить, только владеть и защищать. В одном он был уверен: если понадобится, они с Драко всегда могут разобраться в себе, просто написав друг другу.
Тонкий пергамент лег на стол, смахнув хлебные крошки. На листе размашисто, знакомым угловатым почерком было написано:
«Приглашаю на ужин».
И Ал приписал, поглядывая на напряженного Драко и покусывая кончик пера:
«Договорились».
Читала отзывы, к слову, охреневала. Написала про мудака - назвали святым
Драко, как выяснилось из одзовов, проституцией на жизнь зарабатывал, Альбус Малфоя трахнул... /возмутившись/ Когда успел?! Название: С чистого листа
Автор: Пухоспинка
Вычитка: Тория
Жанр: романс
Пейринг: АСП/ДМ
Рейтинг: NC-17
Категория: слэш
Отказ от прав: Все права на персонажей принадлежат Дж. Роулинг. Данное произведение создано исключительно в личных развлекательных целях и не влечет за собой коммерческой выгоды
Саммари: никогда не поздно начать новую жизнь и исправить старые ошибки
читать дальшеПонимание, что жизнь нужно как-то менять, пришло в тот миг, когда Альбус в очередной раз поссорился с Лиз.
Точнее, она с ним поссорилась, а Ал просто психанул. Это случалось все чаще, Альбус не знал, как себя с ней вести. Каждая встреча превращалась в хождение по полю, заросшему дьявольскими силками. Но, в отличие от силков, совершенно невозможно было угадать, что не понравится Лиз в очередной раз. Сначала Ал думал, что их отношения напоминают маггловские качели – за падением обязательно последует головокружительный взлет. Но со временем все больше убеждался, что это походило на трясину, в которой он увязал тем глубже, чем больше дергался. Если раньше Алу хватало совы с крошечной запиской «Я больше не обижаюсь, скучаю, жду», то в последнее дни обида все дольше и дольше грызла сердце, он прятал раздражение за натянутой улыбкой, и в то же время понимал, что не может оставить Лиз без своей поддержки. Каждый раз, глядя на ее сумасбродства, Альбус вспоминал известное «Мы в ответе за тех, кого приручили». Лиз была похожа на бездомного котенка – кусалась и царапалась, но отчаянно нуждалась в защите.
Решение обрубить отношения пришло во время очередной ссоры. Ал позвал Джеймса на ужин, но Лиз заявила, что если Альбус хочет остаться с ней, он должен сию секунду написать брату и попросить его не появляться. «Мне надоело, что ты вечно все решаешь без меня», – заявила она и сунула в руки Алу телефон.
Альбус не помнил, как убрался прочь, с отчетливым горьковатым привкусом понимания – между ними действительно все кончено. Он не знал, почему именно это, по сути, пустяковое требование оказалось последней каплей, но ощущал, что собственное решение окончательное и обжалованию не подлежит. Хотелось то ли биться головой об стену, то ли выть, и он несколько секунд стоял, всматриваясь, куда его занесла бесконтрольная аппарация.
Голые руки покалывало от противных острых капелек, и Альбус вспомнил, что сбежал в чем был – джинсах и безрукавке. Возвращаться домой он не собирался, а идти к родителям – пока не готов.
В чистеньком переулке фонари неярко освещали мокрый от моросящего дождика тротуар. На пороге неприметного заведения со строгой вывеской «Белое озеро» стоял, пошатываясь, маггл. Он рылся в карманах, роняя на мокрый асфальт ключи, бумажник, носовой платок и бормоча извинения… При этом он старался держать спину ровно, а голову – высоко поднятой. Наверное, это врожденное – быть мертвецки пьяным и одновременно блюсти внутреннее достоинство. Получалось плохо, но сам факт.
Маггл обернулся, и Альбус тряхнул головой, отгоняя наваждение. На секунду ему показалось, что перед ним Скорпиус. Наверное, так бы тот выглядел лет через двадцать.
В памяти всплыла старая история, начавшаяся, когда Альбусу было тринадцать. Тогда вокруг семьи Малфоев разгорелся очередной скандал. В этот раз их никто не обвинял в пособничестве темным силам или сокрытии доходов, а потому все выглядело очень загадочно. Взрослые ничего не говорили, Скорпиус Малфой ходил еще более прямой и надменный, чем обычно, а тетя Гермиона ударила Хьюго по губам, впервые на памяти Ала. Как она сказала – чтобы не повторял за мерзавцами и идиотами, а научился думать своей головой.
Через пару месяцев все утихло, а еще через год Альбус узнал, что дедушка и бабушка Скорпиуса переехали во Францию, а его отец покинул волшебный мир. В последнее верилось с трудом, однако подслушанный разговор родителей не оставил сомнений – Драко Малфой решил поселиться среди магглов. Как понял Альбус, это было связано с той самой историей.
Приперев Скорпиуса к стенке, Ал выяснил, что отец бросил их уже давно, они совсем не общаются. Первое время Скорпиус регулярно посылал письма, но они неизменно возвращались.
Не добившись от приятеля, почему чистокровный маг принял такое дурацкое решение (сам Ал не представлял, как можно отказаться от волшебного мира) и что произошло в действительности, Альбус выкинул из головы Малфоя-старшего вместе с его странностями. В конце концов, вокруг было столько увлекательных вещей, которыми стоило заняться.
Все это пролетело в голове со скоростью снитча, и Ал смотрел на человеческий обломок магического мира с жалостью и непониманием.
Драко Малфой попытался наклониться за оброненными вещами, не удержал равновесие и упал на колени. Ал решительно шагнул вперед и подхватил под мышки безвольное тело. В ту же секунду тяжелая дверь медленно открылась, и в образовавшуюся щель выглянул грузный усатый маггл. Увидел Ала, он удивленно приподнял брови, перевел взгляд на Драко Малфоя и раскрыл дверь шире.
– Вы бы присматривали за ним, юноша, – проворчал он, – дело молодое, конечно, но нельзя же так… Пятый кабинет, как обычно.
Ал обхватил съезжающего по нему Драко Малфоя и потащил внутрь. В заведении играла тихая музыка, приглушенный свет приятно радовал глаз, и Ал расслабился. Пожалуй, это то, что нужно. Маггл проводил их до кабинки, в которой едва помещался столик и мягкие диванчики.
Малфой-старший тяжело рухнул на сиденье, увлекая за собой Ала, и затих, едва ощутимо дыша куда-то в шею запахом коньяка. Через какое-то время ему, похоже, стало неудобно, он повернулся к Альбусу всем корпусом, обхватил за талию, уткнулся в плечо и заснул.
С тоской проводив взглядом бесшумного официанта, поставившего на стол мясо и бутылку вина, Ал устроился поудобнее, оперся о плечо Малфоя подбородком и сам не заметил, как задремал.
Из зыбкого полусна его вытянуло томное возбуждение. Член стискивала горячая влажность, пронимая до кончиков пальцев. Ал изумленно смотрел на светловолосую голову, склонившуюся над его пахом. Драко Малфой то вбирал член в рот до упора, то отстранялся. Его глаза были закрыты, а лицо выражало непонятную сосредоточенность – как будто он прислушивался к ощущениям. Ал дернулся, кончая, оттолкнул Малфоя и, пачкаясь в собственной сперме, аппарировал прочь.
Оказавшись рядом с домом родителей, он привалился к стене, съехал на землю и запрокинул голову, ловя языком частые капли дождя. Стало понятно, почему Малфой-старший покинул магической мир. Если что-то такое открылось, ему бы не дали жить – и, наверное, не давали. Ни ему, ни родителям, ни Скорпиусу. Мысль о приятеле заставила его подняться и направиться в дом.
Мама возилась на кухне, и Ал прошмыгнул в свою комнату – меньше всего ему сейчас хотелось отвечать на вопросы. Набросав на клочке бумаги письмо Скорпиусу, он, не раздеваясь, завалился на кровать. Снилось худое лицо и усталые, абсолютно трезвые глаза.
Из сна его выдернула сова, возмущенно клюнув в руку. Отогнав наглую птицу, Альбус забрал пергамент и прочитал написанные резким, угловатым почерком строчки: «Нет. Не искал. Он решил, что мы ему не нужны. Пусть проваливает». Закинул руки за голову и уставился в потолок, а потом уселся сочинять послание для Лиз с просьбой о встрече.
Если бы Альбус верил в существование Ада, Тартара и Геенны вместе взятых, он бы решил, что это оно. После разговора с Лиз на его голову обрушился поток проклятий. Вопиллеры, то с признаниями в любви, то с изысканнейшими оскорблениями, летели к Алу каждый час, от головной боли не помогали никакие зелья. Мать разводила руками, а пришедший с работы отец, после пятого вопиллера подряд, молча развернулся и накрыл дом щитом, проворчав, что хочет покоя.
Собираясь за вещами, Альбус влил в себя тестралью дозу успокоительного зелья. Может быть поэтому он ничего не чувствовал, глядя на заплаканное лицо Лиз. Терпеливо выслушал длинную речь о разрушившем ее жизнь мерзавце, на которого угробили лучшие годы, здоровье и магическую силу. Сочувственно покивал на справку из Мунго о нервном срыве и предписании покоя, собрал то, что было не разбито и не сломано, уменьшил и закинул в спортивную сумку. Когда уходил, в спину полетело с десяток проклятий, которые родители снимали три дня. Внутри была страшная пустота, а с ней вдруг неожиданно пришла легкость – как будто вырезали опухоль. Место раны болело, но выздоровление было не за горами.
О Малфое-старшем Альбус вспомнил, когда поиски новой квартиры занесли его в тихий уголок Лондона, похожий на тот самый переулок. Сердце кольнуло беспокойством – как будто та давняя встреча наложила на Ала очередное обязательство. Кое-как распрощавшись с агентом, он завернулся в чары невидимости и аппарировал к знакомым стенам.
Двери открывались и закрывались, впуская одиноких посетителей, Альбус ждал, сосредоточенно всматриваясь в проходящих магглов. И все равно чуть не пропустил Драко Малфоя. Высокий, холодный человек в серой тройке ничем не напоминал изрядно нетрезвого джентльмена, встреченного пару месяцев назад. Распахивая дверь, он сдержанно кивнул кому-то в глубине помещения и скрылся с глаз. Ал моргнул, хватаясь за палочку, а потом тихо проследовал за ним.
Внутри ничего не изменилось, разве что людей было поменьше. Альбус повесил на Малфоя заклятье слежки и, довольный, вернулся домой. Надо было рассказать Скорпиусу об отце, но Ал сомневался – стоило ли? Впрочем, чары сообщат, если с Малфоем-старшим что-нибудь случится.
С тех пор Альбус завел привычку утром и вечером проверять, все ли у того хорошо. Иногда, раз или два в неделю, он приходил в клуб убедиться, что с Драко все в порядке. Он устраивался за дальним столиком, доставал ноутбук, накладывал чары отвода глаз и читал очередной нудный учебник.
Иногда, очень редко, к Драко подходили мужчины. Альбус не пытался выяснить, кто они такие и что им нужно. Достаточно того, что один раз он решил узнать, что происходит в кабинете. Распластанное тело на столе, белые ягодицы, худые ноги с болтающимися на коленях штанами, тяжелое размеренное дыхание, чавкающие удары и запах возбуждения. Ал, словно околдованный, смотрел, как в растянутом отверстии исчезает обвитый венами член, большие грубые руки мнут бедра, и облизывал враз пересохшие губы. Тогда он снова чуть не сбежал, чуть не плюнул на нелепый долг, тот, который заставил ввязаться во все это безумие. Какое одиночество нужно глушить вот так – грязно и бессмысленно?
В голове было совсем пусто, от увиденного шумело в ушах, Ал сидел и бездумно рисовал узоры на салфетке. Драко Малфой покинул кабинет через полчаса, как всегда подтянутый и аккуратный – идеальные стрелки на отглаженных брюках, небрежно повязанный на шею платок и белоснежные манжеты, выглядывающие из рукавов.
Тогда Альбус решил больше не появляться в «Белом озере». Воспоминание о той, давней встрече стало больше походить на сон и казаться дурацкой ошибкой. Специфические пристрастия есть у всех, а ненормальная ответственность за отца старого друга, родившаяся в момент первой встречи, никому, в общем-то, не нужна. И отнимает кучу времени.
А через две недели нарушил свое же обещание, появился в клубе с ноутбуком под мышкой и твердой уверенностью, что этот раз – последний. Малфоя не было так долго, что потягивая в ожидании ядовито-синий коктейль (страшно даже предположить, что намешали туда магглы), Ал всерьез заволновался. За последние полгода он выучил расписание Драко наизусть: вторник и пятница – дни посещений, раз в месяц – секс со случайным партнером.
Альбус уже засобирался домой, расстроено размышляя, что зря снял в прошлый раз поисковые чары с подопечного, когда увидел, как тот быстро шагает к своему столу. Плюхнувшись обратно, Ал настороженно всматривался в захлопнувшуюся дверь кабинки. А потом проводил взглядом официанта, пронесшего к Малфою бутылку виски.
Когда Альбус заглянул в кабинку, Драко сидел, поставив локти на стол и свесив голову между рук. Поднял мутный взгляд, облизал губы и тихо пробормотал:
– А, пришел…
Драко потянулся к его лицу, потрогал губы, обвел линию подбородка – так аккуратно, словно боялся сломать, и Альбус, вздохнув, сел рядом, обнимая худые напряженные плечи. Малфой дрожащими пальцами распустил галстук, Ал видел, как ходит на горле крупный кадык, а по виску скатывается капелька пота.
Чужая ладонь покружила, погладила между ног, нетерпеливо дернула молнию и нырнула в трусы, высвобождая член. Ал осторожно отодвинул настойчивую руку и попытался отстраниться.
– Пожалуйста, не уходи, не надо… – горячий шепот обжег ухо, Драко сполз на пол и уткнулся лицом Алу между ног, вбирая в рот мягкий член. Альбус дрожащей рукой погладил светлый затылок – было неловко, смешно, мокро и немного неуютно. И жалко до слез одинокого и совершенно больного человека. Но отвращения и страха, которые накрыли Альбуса в прошлый раз, не было и в помине. Собственное возбуждение казалось чужеродным, как будто Алу заморозили все ощущения выше пояса. Где-то там, далеко внизу, Драко Малфой брал его член в рот глубоко, до самого горла. Альбус, словно загипнотизированный, отмечал биение своего сердца, нарастающее давление на головку, мягкие светлые волосы под собственными ладонями и оргазм, заставивший вцепиться в Малфоя. Драко безвольно опустился на пол, зажмурившись, а Ал, кое-как застегнув джинсы, аппарировал прочь.
Эти встречи стали напоминать какую-то сумасшедшую игру, в которой Альбус увязал все глубже. Он садился за столик, дожидался прихода Драко, смотрел, как он сидит на обычном месте – читает газету или что-то пишет. Когда к Малфою в кабинку заходили «гости», и узорчатые двери скрывали происходящее от посторонних глаз, Ал собирал вещи и исчезал. Иногда, очень редко, Малфой приходил, чтобы пить. И тогда Альбус закрывал ноутбук, вытирал о джинсы вспотевшие ладони и тихо проскальзывал в кабинку. А после трусливо сбегал, оставляя Драко в пропахшей потом, спермой и алкоголем комнатке.
Но в этот раз все было иначе. Малфой задерживался, и Альбус аппарировал на улицу. И сразу же натолкнулся на мертвецки пьяного Драко. Он стоял, цепляясь за столбик ограждения, и пытался рассчитаться с таксистом, теряя содержимое карманов. Мелкий мартовский дождь стучал по капоту, ощущение де жа вю было такой силы, что у Ала потемнело в глазах. Он обогнул Драко, склонился к таксисту, сунул ему деньги и тихо сказал:
– Отвезите нас обратно. Мистер себя… плохо чувствует.
Таксист понимающе хмыкнул, дождался, пока Ал соберет рассыпавшуюся мелочь, и распахнул дверцу. Когда машина тронулась, Драко тяжело навалился на Альбуса и заснул, дыша неглубоко и прерывисто. Они остановились напротив небольшого дома, и Ал разбудил Драко.
Тот нетвердыми шагами двинулся к подъезду, постоянно оглядываясь и прикасаясь к Алу, будто боясь, что он растворится. В лифте Малфой снова заснул, и Альбусу пришлось трясти его, чтобы узнать номер квартиры. В ключах он копаться не стал, отперев замок простой алахоморой, втащил бесчувственного Драко в темную прихожую, где того начало рвать – сначала сухо, потом желчью.
Альбус раздел содрогающееся в спазмах тело, отлевитировал в ванную и врубил ледяную воду. От нее бледная кожа сразу покраснела, потом побелела, но Альбус усиленно растирал безвольное тело. Вытащив Драко из ванной, он завернул его в полотенце и устроил на кровати, для верности накрыв еще и одеялом. Замерзший, мокрый с головы до ног, Ал рухнул в кресло и набрал сообщение Джеймсу.
Сова с отрезвляющим, согревающим и сонным зельями прилетела через полчаса. А с ней – едва слышный вопиллер-шепот от брата, разносящего в пух и прах привычку Ала просить самые неожиданные вещи и непременно – посреди ночи.
Альбус отмахнулся от вопиллера, рассыпавшегося серыми лепестками по полу, приподнял Драко, разжал ему челюсть и влил, один за другим, три пузырька. Малфой резко выдохнул, сведенные плечи расслабились, и он заснул тяжелым, глубоким сном.
От высушивающих чар джинсы встали колом, неприятно царапая кожу, и Ал сбросил их, оставшись в одних трусах. Поискал какую-нибудь домашнюю одежду, но в шкафу висели только костюмы и рубашки. Он махнул рукой и пошел исследовать квартиру. Две большие комнаты и кухня, прихожая – вот и все жилище бывшего мага. В туалете обнаружился «Пророк» трехмесячной давности, а на антресолях, куда любопытный Ал сунул нос – старый «Нимбус».
Плазменный телевизор, книги, современная кухня и чистота… На холодильнике висела, прижатая магнитом, записка: «Мистер Мастерс, я купила продукты, сдача на столе. Если что понадобится – позвоните. М.». Домохозяйка? Или домработница? Неважно. Альбус смахнул записку в ведро и залез в холодильник – кефир, овощи, полбатона колбасы, салат, который он выбросил безжалостной рукой, несколько яиц и куча открытых соусов. Похоже, зря он вообразил, что за Драко нужно присматривать только два дня в неделю.
В спальне, кроме кровати, шкафа с одеждой и письменного стола, ничего не было. Альбус сел в удобное кресло, пытаясь представить себя на месте хозяина квартиры. Малфой-старший много писал в «Белом озере» и все уносил с собой. На столе стояла тяжелая бронзовая чернильница и не оказалось ни одного клочка бумаги. Ал поднял перо, и с его кончика на полированную поверхность стола упала жирная капля.
Это было похоже на того Малфоя, которого он узнал за последние полгода – иметь современную кухню, пользоваться услугами домработницы, трахаться с мужиками, носить костюм даже дома, писать пером и чернилами. Альбус рассеянно дернул верхний ящик стола и достал мелко исписанный лист. Вспомнив почерк Скорпиуса, Ал усмехнулся – сын с отцом даже в этом оказались похожи.
«Здравствуй, ребенок. Наверное, хорошо, что ты никогда не получишь моих писем. Мне слишком тяжело держать в себе некоторые вещи, а тебе их точно знать не нужно. Например, что твой отец начал сходить с ума. Вымышленный любовник – это отвратительно. У него зеленые глаза и лохматые волосы: привет из далекой юности. Никогда бы не подумал, что подсознание сыграет со мной такую шутку, всегда терпеть не мог Поттера. Но он дает мне силы продержаться в кошмаре одиночества еще немного….»
Альбус медленно отложил выбеленный пергамент и потянулся за следующим. Послания Скорпиусу – написанные и неотправленные. Вся жизнь Драко Малфоя среди магглов. Ал выхватил самый нижний лист.
«…прости, сынок, но так будет лучше. На тебе и на твоей жизни достаточно пятен из-за судьбы сумасшедшего отца. Я вечно выбирал не ту сторону. И, как выяснилось, «не ту» ориентацию. От клейма Пожирателей мы избавились, и я не хочу, чтобы взамен у тебя появилось клеймо «сын педика». Я так скучаю…».
Первым порывом Альбуса было сгрести все письма в охапку и отправить Скорпиусу. Он вспомнил шестой курс, спальню мальчиков и склонившуюся над столом друга. Когда Ал подошел узнать, что за послание тот строчит, Скорпиус на мгновение прикрыл лист, а потом отложил в сторону, хмуро вертя в руках перо: «Пишу отцу. Ну, вдруг он когда-нибудь придет… А я ему отдам».
Ал осторожно уложил исписанные листы в ящик, очистил стол от начавшей подсыхать кляксы и пересел на кровать. Драко дышал глубоко и ровно, морщинки на переносице разгладились, а Альбус задумчиво смотрел, как за окном сереет рассвет.
Сон Драко становился все беспокойнее, и Ал отправился на кухню. Он точно помнил, что после отрезвляющего накатывал жуткий голод. Альбус начал колдовать над плитой, решив не изобретать метлу, а приготовить большую яичницу. На сковородку полетело все, что Ал нашел в холодильнике и признал съедобным. От запаха жареной колбасы и крошечного кусочка копченой грудинки потекли слюнки.
Альбус резко развернулся, чтобы метким броском отправить скорлупу в мусорное ведро и замер, натолкнувшись на холодный изучающий взгляд. Интересно, как он смотрится со стороны – в трусах и футболке, на чужой кухне, с руками, выпачканными соусом …
– Мммм, доброе утро? – Ал все-таки бросил скорлупу, промахнулся, вытащил палочку и со вздохом убрал мусор. – Никогда не получалось кидать метко, – пожаловался он, – а вот Джеймс умеет. Сейчас будем завтракать.
Они ели горячую яичницу, запивая зеленым чаем с сахаром, жмурились на встающее солнце, заливавшее стеклянно-хромированную кухню нежно розовым светом, и молчали. Когда тарелки опустели, Драко открыл рот, но Ал его опередил:
– Знаешь, у меня есть друг. Ну, случается такое с людьми. Однажды его отец пропал. Мой друг регулярно писал письма, надеясь, что когда-нибудь он покажет ему их. И отец поймет, что он зря его бросил, потому что… потому что он очень хороший сын, такие сыновья на дороге не валяются, он бы все понял и простил, конечно, и тогда отец ужасно пожалеет обо всем…
Ал замолчал, опустив голову и размазывая по своей тарелке остатки соуса. Драко сидел молча, бессмысленно глядя в залитую лучами восходящего солнца стену. Хотелось тряхнуть его, вырвать хоть какую-то реакцию, заставить заговорить, да хотя бы накричать…
– В общем, я имел ввиду… Короче, иногда нужно просто поговорить. Или написать. И тогда может решиться куча проблем.
Хриплый голос разорвал тишину. В нем было столько боли, что Альбус сжался.
– Ты не понимаешь, что несешь. Когда тебе вслед плюют и говорят, что щенок от кобеля не далеко уйдет, когда семью не пускают в лавки, потому что кто-то сказал, будто пидорасы наводят порчу, когда тобой пугают детей… Я потратил год жизни и половину состояния, выкупая все снимки и вырывая у болтунов нерушимую клятву.
– Твой сын любит тебя. Он пишет такие же дурацкие письма, которые отправляются в дальний угол, и ждет, когда ты вспомнишь о нем. Думаешь, он отказался бы от тебя из-за… этого?
Альбус так и остался сидеть на кухне, когда Драко вышел. Уханье совы, хлопок аппарации, взволнованные голоса… все это скользило мимо сознания. А высветившееся на экране мобильного сообщение от Скорпиуса «Эй, мы встретились с отцом» заставило сердце сжаться. Он ведь сделал то, что был должен? Помог, присмотрел… теперь все будет в порядке. Так почему же так не хочется отпускать, почему чувство ответственности за этого человека, душившее последние полгода, не пропадает, заставляя перебирать в памяти ненужные сведения: проследить, чтобы не пил – не с его здоровьем, не трахался с кем попало, правильно питался…
Когда в кухне вновь появился Драко, Альбус принял решение.
– Мистер Поттер.
– Ал.
– Ал. Спасибо. Я хотел сказать… в общем, если вам понадобится компания…
– Мне кажется, одиночество – это такая штука, которая может настигнуть любого. Неважно, согревает тебе кто-то постель или нет. Я два года жил с любимой женщиной и большую часть времени чувствовал себя одиноким.
– Ты хочешь остаться?
– Ну, должен же кто-то готовить тебе завтрак. А там посмотрим. – Ал закинул грязную посуду в мойку и улыбнулся, чувствуя, как в груди разливается тепло: – Да и минеты ты делаешь лучше, чем мои подружки.
Может быть, Лиз была права, и он, Ал Поттер, недочеловек – не умеет любить, только владеть и защищать. В одном он был уверен: если понадобится, они с Драко всегда могут разобраться в себе, просто написав друг другу.
Тонкий пергамент лег на стол, смахнув хлебные крошки. На листе размашисто, знакомым угловатым почерком было написано:
«Приглашаю на ужин».
И Ал приписал, поглядывая на напряженного Драко и покусывая кончик пера:
«Договорились».
-
-
02.06.2010 в 13:15-
-
02.06.2010 в 14:04спасибо
Мне история, в общем, тоже нравится - а вот воплощение - не очень
-
-
02.06.2010 в 14:25-
-
02.06.2010 в 16:32Мудрый Ал. И совершенно запутавшийся Драко. Хорошо, что у них появилась такая возможность - начать заново. И хорошо, что они эту возможность не упустили.
-
-
02.06.2010 в 16:54Дело не в вычитке, я просто плохо воплотила то, что задумывала. Там по-хорошему треть переписывать надо
Selunna
спасибо. собственно, о том и речь - в жизни всегда есть место чуду, и два аццких долбоеба найдут друг друга, если захотят ))
-
-
02.06.2010 в 17:03ну...того... это лучше, чем наоборот!
-
-
02.06.2010 в 21:58-
-
02.06.2010 в 22:13ну... да
хотя про мудаков я люблю
Ri_tA
Спасибо : )) Да, Алька топ и ваще
-
-
04.06.2010 в 15:26-
-
04.06.2010 в 15:42Я, в общем, не то, чтобы люблю побитого жизнью Драко... скорее, с середины на половину.
После седьмой инафнта я с нем вижу очень смутно
Альбус да, он такой
-
-
04.06.2010 в 17:34-
-
04.06.2010 в 17:39-
-
04.06.2010 в 18:32Вы считаете, что в фике у Драко нет достоинства?
И я его люблю, да. Иначе бы не писала